Одна компания в США, Sound Royalties, объявила во всеуслышание что собрала огромную сумму роялти – более 14 млн долларов – и никак не может ее распределить, проще говоря – выплатить правообладателям полагающиеся им деньги. Сумма внушительная, даже российские аккредитованные ОКУПы не могут себе такого позволить, а тут американцы так безалаберно обращаются с деньгами.
Сама компания была основана в 2014 году с целью предоставления авторам авансов в счет будущих роялти без необходимости продавать права компании. В феврале этого года было анонсировано даже инвестирование в этот бизнес в размере 100 млн долларов. Оказывается прибыльное это дело – выдал аванс и собирай, сколько хочешь.
Так вот, компания собрала роялти, но вот выплатить их правообладателям не может. Среди правообладателей, “небрежно относящиеся к своим деньгам”, “числятся” Мэрайя Кэри (Mariah Carey), Фаррелл Уильямс (Pharrell Williams), Рэнди Джексон (Randy Jackson) и Джо Перри (Joe Perry). В общей сложности, благодаря “внутреннему анализу и исследованию прогнозируемых потоков роялти с различных источников” компания выявила 14 млн долларов, не распределенных между 300 артистами. “Приходи и забирай”, что называется.
Так в чем проблема? Просто упомянутые артисты, деньги которых “выявили”, не являются клиентами этой организации. Хотя, по словам основателя организации, “исследование” было предпринято с целью помочь клиентам компании собирать платежи без комиссии. Основатель организации подчеркнул, что от 20 до 50 процентов собранных роялти не доходят до правообладателей, отчасти, поэтому организация и начала свой нелегкий путь в музыкальном бизнесе. Интересно было бы узнать, из каких источников столько “набежало” правообладателям.
Но если представить себе, что упомянутые правообладатели решили получить эти деньги. Действительно ли они побегут подписывать договоры с этой организацией. Ирвинг Азоф, управляющий правами Фаррелла Уильямса сначала “поинтересуется”, откуда у организации полномочия и каким образом она умудрится собрать роялти для этого артиста. И либо они договорятся, но на условиях, приемлемых для всех сторон, либо будут судиться за нарушение прав.
А если представить себе такую ситуацию в России? Собрал аккредитованный ОКУП роялти за публичку в интересах определенного автора. Автор об этом узнал. Обратился в ОКУП – выплатите мне мои деньги. Ведь в отношении полномочия автора ОКУПу закон уже все решил – ОКУП управляет правами на публичку. Что может ответить ОКУП правообладателю – подпиши договор и забирай свои деньги. Автор может подписать договор и ему переведут деньги. А если автор не хочет подписывать договор, что тогда делать?
Вот здесь начинается самое интересное. Закон решил все за правообладателя – полномочие предоставлено определенному лицу, то есть ОКУПу, в виде аккредитации. ОКУП, то есть должник по обязательству, берет на себя обязательство собирать в интересах правообладателя, либо юридического, либо физического лица, то есть кредитора, денежное вознаграждение за использование определенных прав. Обязательство выполнено, когда кредитор, то есть правообладатель, получил свои собранные аккредитованным ОКУПом, то есть должником, деньги, то есть роялти.
Тем более, что ни у РАО, ни у ВОИСа нет и не было никаких “договоров присоединения” на предоставление полномочия на управление правами. Заметьте – предоставление полномочия, а не самих прав. Обыкновенное полномочие, юридическая сила которого начинается с момента его предоставления, то есть подписания, и не распространяется на тот период, когда его не было – когда ОКУП собирал деньги, а правообладатель, бенефициар, об этом “ни сном, ни духом”. Проще говоря, если выдал РАО или ВОИСу полномочие, то рассчитывать на собранные до этого роялти наивно, потому что полномочие возникает с момента его предоставления, если ОКУП и выплачивает “собранные роялти”, то это можно рассматривать как “аванс”.
Так вот, если не отвлекаться от сути, то получается, что если аккредитованный ОКУП собрал деньги, а правообладатель об этом узнал, и может это подтвердить если пойдет в суд, то у правообладателя, не желающего подписывать договор с ОКУПом, есть выбор – пойти в суд и потребовать через суд у должника исполнение обязательства перед кредитором. Тут уже, всеми просто обожаемое, “неосновательное обогащение”, с момента, когда правообладатель узнал о причитающихся ему роялти (когда у правообладателя есть подтверждение что роялти собрали), проще говоря, что у ОКУПа есть имущество, то есть деньги, правообладателя. Ведь ОКУП собрал деньги, но при этом не отдает.
Отсутствие договора или иного механизма, позволяющего перечислить или выплатить правообладателю деньги – проблема ОКУПа, а не правообладателя. Правообладатель подает в суд на ОКУП и требует у суда обязать должника исполнить до конца свое обязательство по управлению правами, потому что должник препятствует кредитору в осуществлении прав кредитора. Заставляет подписывать договор. По ГК – свобода заключения договора. ОКУП не может заставить правообладателя заключить договор на управление правами ни по закону (может, примут подобный закон в будущем), ни по суду.
А ОКУП не сможет выплатить деньги без “блата” (перевод с немецкого – бумага). А решение суда с исполнительным листом – самое оно. И основание для выплаты и стимул. Фискальным и контролирующим органам необходимо подтверждение финансовых операций, проще говоря, движение средств. Этим органам плевать на аккредитацию. Поэтому и был внесен на рассмотрение закон о трехлетнем сроке для требования роялти. Но только он не поможет. Тут придется тогда переписывать и главу ГК об исполнении обязательств.
И еще одна малюсенькая деталь – отчеты аккредитованного ОКУПа не нужны. Если нужно подтвердить наличие собранного ОКУПом вознаграждения, то достаточно дружелюбно спросить у лица, заключившего договор с аккредитованным ОКУПом, не важно по аккредитации или простую лицензию, использовал ли он объекты интеллектуальной собственности правообладателя, собирающегося получить деньги с аккредитованного ОКУПа. Если использование было, и если есть договор с аккредитованным ОКУПом – деньги должны быть собраны в любом случае, а значит пусть ОКУП доказывает, что денег нет, их не перевели или “система их не видит”, но деньги ОКУПом были получены.