(продолжение, начало читай здесь)
У нас в России не любят использовать иностранное слово «payola», когда заходит речь о «покупке» музыкантами эфирного времени у радио или телекомпаний для представления публике своего музыкального творчества. В ходу более привычные для российского уха слова: «джинса», «проплаченный эфир», «жесткая ротация», «забашлять на радио или ТВ», «взятки радиостанциям». Но суть явления от этого не меняется.
Точно также как и за рубежом, в России «payola» формально является уголовно наказуемым деянием. Есть правда одно существенное правовое отличие российского уголовного преследования «payola». На Западе для суда не играет роли, кто занимается «payola»: государственные или частные радио и телекомпании. Для всех закон и санкции одинаковы. В России же есть своя специфика в этом вопросе.
Если в «payola» будут уличены служащие государственных теле и радиокомпаний, то к ним применяется статья 290 «Получение взятки» Уголовного Кодекса. А для музыкантов, сотрудников промоутерских компаний или фирм грамзаписи, уличенных в «проплате» эфира на государственных теле и радиокомпаниях применяется статья 291 «Дача взятки» Уголовного Кодекса. Работники же коммерческих радио и телекомпаний, уличенные в «payola» должны нести ответственность по пунктам 3 и 4 статьи 204 «Коммерческий подкуп» Уголовного Кодекса. Те же, кто давал деньги или оказывал какие-либо имущественные услуги коммерческим радио и телекомпаниям в обмен на эфир, должны отвечать по пунктам 1 и 2 статьи 204 «Коммерческий подкуп» Уголовного Кодекса.
Максимальные санкции за «payola» в России существенно выше, чем на Западе. Так максимальные сроки лишения свободы в России по статьям 290 и 291 УК РФ соответственно составляют: до 12 лет с конфискацией имущества и до 8 лет. Максимальные же сроки лишения свободы по статье 204 УК РФ составляют: для сотрудников радиостанции – до 3 лет, для музыкантов и иных лиц – до 2 лет.
При этом суровость российских законов как всегда компенсируется их повсеместным неисполнением. В России пока еще не было ни одного случая привлечения к уголовной ответственности кого-либо за «проплаченный радио или телеэфир». Но это совсем не значит, что такое явление как «payola» не проникло на российские радио и телеканалы.
В качестве примера, вот выдержка из интервью одного из известных российских бардов, данное им в 2003 году одному из популярных всероссийских печатных СМИ: «…у меня тоже есть «заказная» песня, и если все пойдет, как намечено, то на следующий год … эту песню должна запеть вся страна. …. Будут проплаченные эфиры, и песню …. услышат.»
Сколько раз и в течение какого периода времени звукозапись или как любят говорить сотрудники радиостанций «трек» должен звучать в эфире, чтобы этот «трек» стал узнаваемым публикой? Существует только минимальный срок – до 5 недель. Максимальный же срок «звучания» зависит от «широты кармана» заказчика. В течение этих 5 недель радиостанция запускает так называемую «жесткую» ротацию «трека» в эфире. «Трек» «прокручивается» в эфире от 30 до 50 раз каждую неделю. Таким образом, общее количество «прокруток» «трека» в течение 5 недель может составить от 150 до 250 «прокруток».
В последнее время бытует мнение, что радиостанции перестали «крутить» в эфире за деньги «слабых» или «однодневных» музыкантов. Что не только звукозаписи, но и сами музыканты проходят очень жесткий отбор, после которого в эфире «крутятся» только «достойные внимания публики» звукозаписи. Какими же качествами должен тогда обладать музыкант, претендующий на предоставление эфира?
Судите сами по отрывку из высказывания владельца одной из популярных российских групп, осуществивших замену своего фронтмена: «…наши поиски увенчались успехом. Мы нашли замену. У него нет профессионального образования, в музыке он больше любитель, нежели профессионал, но по … внешним данным он нам подходит». И это не какая-нибудь никому неизвестная и начинающая группа молодых музыкантов, а уже достаточно длительное время существующая поп-группа. Причем звукозаписи этой группы «без проблем» звучат в радио эфире. А теперь вообразите, что будет, если «подходящие по внешности люди» начнут занимать рабочие места у штурвала самолета или корабля, возьмут в руки скальпель или будут руководить взлетом и посадкой гражданских самолетов в аэропортах.
Так, когда же в России появилась «payola»? «Payola» как экономическое и правовое явление появилась в России в начале 1990-х годов прошлого века одновременно с появлением и распространением независимых музыкальных коммерческих радиостанций. Некоторые зачаточные явления «payola» были и в советское время. Но они не носили характера массового явления и ограничивались приглашением со стороны того или иного советского артиста музыкальному редактору радиостанции вместе «отужинать» в дорогом ресторане или дарением редактору радиостанции импортной парфюмерии или дорогих марок спиртного.
В этой связи в начале 90-х годов на радиостанциях ходила такая байка. Популярный во времена СССР музыкант, покинувший СССР задолго до перестройки, в середине 90-х вернулся на Родину с желанием заработать много денег. Помня о заветной мечте почти каждого советского человека носить джинсы, даже уже видавшие виды, артист-репатриант отправился к знакомым еще по старым временам музыкальным редакторам на радио. Он отправился не с пустыми руками, а, захватив с собой свои старые джинсы в качестве «дорогого подарка», видимо рассчитывая выгодно обменять их на эфиры для своих песен.
Итог встречи «старых друзей» был таков. Музыкальная редакция веселилась от души еще несколько дней после встречи. Артист же был в шоке. «Старые друзья» брезгливо отвергли его «подарок» и предложили ему обычную для того времени сделку. Он приносит в конверте энную сумму долларов США и свои записи, а взамен музыкальная редакция обязуется «крутить» эти записи с определенной периодичностью в радио эфире.
Другой не менее забавный случай с «payola» произошел с представителем одной крупной иностранной звукозаписывающей компании в начале 90-х годов в России. Крупные звукозаписывающие компании после развала социалистического лагеря успешно «прибрали» к рукам радио и телекомпании в так называемых странах народной демократии, используя для этого дорогие лицензии (авторские и смежные права) на использование принадлежащих им песен, фонограмм, музыкальных клипов и т.д.
Аналогичную тактику «захвата» они хотели использовать и в постсоветской России. Отрядив в «заснеженную» Россию специального «гонца». «Гонец» долго и упорно пытался продать российским радио и телекомпаниям лицензии на песни, фонограммы и музыкальные клипы по европейским ценам и никак не мог понять, почему российское радио и телевидение не хочет «крутить» в своем эфире продукцию его компании. Целый год он и головной офис его компании «ломали» над этой проблемой свои головы.
Но тут на счастье или на беду этого гонца, кто-то из менеджеров российской радиостанции в доходчивой форме «раскрыл» ему самую «главную коммерческую тайну» российского радио бизнеса начала 90-х годов – «хочешь, чтобы твои записи были в эфире, тогда «заноси» на радио «черный нал». Это была классическая формула «payola». Гонец тут же отправил в головной офис депешу с важной информацией: «В России, как и в США, процветает «payola». Причем в той откровенно преступной форме, как она была в США в 1950-е годы – «черный нал». После прочтения донесения в головном офисе, гонца с позором отозвали на Родину.
Кто и сколько мог «заработать» на «payola» в начале 1990-х годов в России? В это время почти на всех открытых в России коммерческих радиостанциях произошло перераспределение власти по сравнению с существовавшей на советском радио и телевидении властной структурой. Директор музыкальный редакции коммерческой радиостанции или его заместитель, исходя из своих «вкусовых» пристрастий могли бесконтрольно «ставить в эфир» любую приемлемую на их взгляд музыку. Вначале робко и застенчиво, но потом все чаще и чаще сотрудники музыкальной редакции стали «монетизировать доступ музыки в эфир своей радиостанции».
Как только «payola» стала обыденным явлением в российском теле и радио эфире, сразу же появилась группа людей, обладавших возможностью «пристроить в эфире» звукозаписи и музыкальные клипы одновременно на нескольких радио и телеканалах. Эти люди были связаны дружескими и коммерческими связями с отдельными топ-менеджерами крупных российских рекламных компаний, размещавших рекламу практически на всех ведущих российских радио и телеканалах.
В результате появления на российском музыкальном рынке этой новой генерации музыкальных посредников, у российских музыкантов и нарождающихся фирм грамзаписи появилась возможность не только сразу «заказывать эфир» на различных радио и телеканалах, но и возможность заранее планировать комплекс мероприятий по продвижению и рекламе новых звукозаписей.
Вот характерный пример подсчета «себестоимости» нового альбома топового российского поп или рок артиста в 1995-1996 годах. Фирма грамзаписи «в черную», т.е. неофициально «покупает» у артиста новый альбом за 300 000 долларов США. Официальная стоимость сделки, как правило, в то время не превышала 10000 рублей. При этом 150 000 долларов США фирма должна была выплатить артисту «черным налом» в качестве гонорара, а 150 000 долларов США «занести» «черным налом» на радио и телевидение.
Список таких радио и телекомпаний, количество выходов в теле и радио эфир, даты начала и окончания выходов в эфир (медиа план) согласовывались артистом и фирмой грамзаписи уже при подписании контракта на продажу альбома. Естественно, что все детали подобных сделок в российской индустрии звукозаписи в середине 1990-х прошлого века, фиксировались в так называемых секретных («черных») приложениях к официальному договору.
При этом каждый из участвующих в таких секретных сделках музыкант отдавал себе отчет в том, что в случае нарушения фирмой грамзаписи условий секретных приложений, у музыканта не будет никакой легальной возможности обратиться с иском к фирме грамзаписи в суд. А придется привлекать к рассмотрению секретных споров по поводу «проплаченных эфиров» так называемых «крепких ребят».
Таким образом, в указанный период времени первая форма «payola» опосредованно способствовала процветанию в России организованной преступности. Музыканты вынуждены были искать себе «покровителей» из числа авторитетов организованных преступных группировок. Фирмы грамзаписи также старались не отставать от музыкантов в поисках «надежной защиты». При этом каждая из сторон российского звукозаписывающего бизнеса стремилась иметь наиболее сильную и авторитетную «крышу». Более всего такое положение вещей в звукозаписывающем российском бизнесе, конечно же, устраивало только организованные преступные группировки, т.к. и музыканты, и фирмы грамзаписи вынуждены были «делиться» с такими «крышами» своими доходами.