Предлагаемое право издателя обеспечивает справедливый баланс между законными интересами всех вовлеченных сторон и поэтому является пропорциональным. Это право подверглось критике, заключающейся в том, что падение доходов газет не имеет ничего общего с деятельностью новостных агрегаторов или поисковых машин.
Оппоненты права издателя уверены, что это право привело бы к наслоению прав. Они аргументируют это тем, что пресс публикации в одно и то же время будут регулироваться авторским правом журналистов, правом sui generis на базы данных и правом издателя. Только вот такая “аккумуляция” прав не является чем-то необычным. То же самое применяется и к фильмам и фонограммам, которые также регулируются различными правами, при этом, не затрагивая позицию правообладателей.
У права авторов и права издателя разные объекты регулирования и сферы применения. Они комплементируют друг друга, но не конкурируют между собой. Настоящее определение “пресс публикации” содержит ключевые критерии ограничения защиты таких публикаций, которые действительно заслуживают особой защиты. В особенности, следующие ключевые элементы определения призваны признать те корреспондирующие инвестиции, которые являются уникальными для пресс публикаций, и ограничить сферу действия права издателя теми публикациями, которые заслуживают защиту:
- “Собрание литературных произведений журналистского характера”: произведение журналистики является самой основной для защиты, так как коллектив профессиональных штатных сотрудников или фрилансеров является необходимым условием для качественной прессы. Так как должно быть “собрание литературных произведений”, становится ясным, что отдельные статьи не могут составлять пресс публикации.
- “В течение периодических или регулярно-обновляемых публикаций”: в отличие от большинства блогов или отдельных статей, пресса выполняет исполняет долгосрочное информационное обязательство посредством повторяющихся публикаций.
- “Под одним названием”: название пресс публикации является центральным элементом создания доверия к предоставляемой информации – пользователи полагаются на заслуживающую доверие информацию, публикуемую под определенным брендом. Создание такого бренда требует продолжительных инвестиций. В отличие от этого, анонимные статьи или публикации частных лиц (под ее/его именем) не охватываются предлагаемым правом.
- “С инициативы и под ответственность редактора”: редакторская ответственность издателей прессы разграничивает достоверную информацию от недостоверных источников. Следовательно, эта ответственность требует существенных инвестиций в верификацию информации и редактирование статей. Корреспондирующая правовая ответственность за любую не соответствующую действительности информацию гарантирует поддержание необходимых высоких стандартов.
Оппоненты права издателя предполагают, что включение сниппетов – краткого описания или выдержки из статей – в сферу действия этого права выходит за рамки защиты предоставленной иными правами и подвергает опасности свободу выражения.
Во-первых, тем не менее, очень важно отметить, что если право издателей не будет охватывать сниппеты, то оно будет практически бесполезно для защиты пресс публикаций. Основной причиной, по которой авторское право авторов недостаточно для защиты пресс публикаций против массового копирования, является высокий порог демонстрирования нарушения прав авторов. Чтобы показать, что статья была воспроизведена “в части”, издатель должен доказать, что воспроизведенное извлечение из статьи, взятое агрегатором, включает в себя часть статьи, которая сама по себе “оригинальна”, то есть охраняется авторским правом.
Во-вторых, с точки зрения объема защиты, предоставляемой другими смежными правами, право издателя логически, если неизбежно, должно включать в себя сниппеты. В соответствии с пунктом 34 декларативной части предлагаемой директивы, “права, предоставляемые издателям, должны быть того же объема, как и права на воспроизведение и доведение до всеобщего сведения, предусмотренные директивой 2001/29/EC”.
Смежные права для фонограмм и фильмов уже охватывают воспроизведение даже малых частей. Смежные права защищают экономические, организационные и технические усилия для фиксации произведения, музыки, фильмов etc. Лежащее в основе объекта охраны старание, усилие было сделано для целого объекта (например, фонограммы), и не существует части этого объекта, не важно, насколько она мала, которая не относится к части приложенных усилий и которой не предоставлена защита.
То же самое относится и к праву издателя: редакторская ответственность идет рука об руку со значительными организационными и финансовыми усилиями, необходимыми для гарантии детальной верификации любого публикуемого контента. А так как даже короткие извлечения из текста могут влечь за собой ответственность издателя по закону, его редакторская ответственность относится ко всем частям пресс публикации. Поэтому, вполне логично, что право издателя охватывает все части пресс публикации, за которую он несет редакционную ответственность и ответственность по закону, включая любые сниппеты.
Пункт 33 декларативной части предлагаемой директивы в достаточной степени разъясняет, что “защита не распространяется на действия с гиперссылками, которые не представляют собой сообщение публике”. Более того, с юридической точки зрения, достаточно сложно найти гиперссылки, которые вообще могли бы подпадать под предлагаемое право. Например, это не будет запрещать делиться новостными постами в социальных сетях.
Во-первых, потому что любой тип гиперссылки, включая фрейминг, однозначно исключается из права издателя (пункт 33 декларативной части предлагаемой директивы). Во-вторых, обычно сам издатель прессы предоставляет возможность “делиться” его новостями, а именно посредством соответствующих кнопок “поделиться” на его веб-сайте (например из Facebook, Twitter или Google+). Поступая так издатель прессы, как минимум, выражает подразумеваемое согласие на использование его произведений потребителями посредством “размещения у себя” через кнопку “поделиться”. Таким образом, даже если “поделиться” рассматривать как сообщение публике, то это было бы абсолютно легально в силу согласия издателя.
Законодатели Германии преуспели в сдерживании роста и расширения новостных агрегаторов. Одним из существенных недостатков переговоров был факт того, что общество по коллективному управлению правами (ОКУП) VG Media, представляло интересы не всех издателей Германии. Google извлек выгоду из этой ситуации объявив, что сделает контент издателей, которые настояли на своем праве, менее видимым по сравнению с контентом тех конкурирующих издателей, которые отказались от своего права.
В отличие от других коммерческих пользователей, Google отказался от заключения лицензионных соглашений. В свете de facto монополии Google на рынке поиска, отдельные издатели не смогли найти альтернативы, и вынуждены были согласиться, чтобы оставаться видимыми для интернет пользователей. Сложившаяся ситуация является только результатом исключительной переговорной силы, используемой платформами, которые играют роль привратников для определенной аудитории, против контент провайдеров, которые зависят от доступа к аудитории, стравливая их друг с другом.